28 октября 2008 г. исполнилось 100 лет со дня рождения одного из ведущих художников Латинской Америки второй половины XX — начала XXI вв. мексиканца Рикардо Мартинеса де Ойоса. Он успел отметить свое 90-летие, но вскоре, 11 января 2009 г., скончался, оставив великолепное наследие: уникальные работы и талантливых детей и внуков. Его творчество, очень индивидуальное, тем не менее, отражает сопряжение универсальных категорий и национального мироощущения. И выражено это сопряжение, прежде всего, в форме, которую очерчивает изысканная линия, и подчеркивают цвет и свет. По природе интроверт, Рикардо Мартинес избегал давать интервью, не вступал в полемику, он творил. Очень важным для него было личностное пространство. Его творчество выделяется не только в искусстве Латинской Америки, столь богатом мастерами и течениями, но и в художественном пространстве Мексики.

Искусство — это мистический акт, требующий сосредоточенности и самоуглубленности. В беседе с одним из известных мексиканских искусствоведов Мигелем Анхелем Муньосом художник сказал: «Живопись говорит сама за себя, в ней надо искать ответы. Это единственная причина моего публичного молчания»¹. В этом публичном молчании, помимо уникального художественного почерка, Мартинес в значительной степени отличался от многих других мастеров Мексики, начиная с трех великих — Хосе Клементе Ороско (1889—1949), Диего Риверы (1886—1957), Давида Альфаро Сикейроса (1896—1973) и заканчивая яркими представителями так называемого Поколения разрыва*² Хосе Луисом Куэвасом (1934— 2017) и Хуаном Сориано (1920—2006). По словам Инес Амор, владелицы галереи, с которой сотрудничали художники, «в их дружбе Сориано брал весь разговор на себя»³. Мартинес не обладал и коммерческой жилкой, в отличие, в частности, от Куэваса, который активно продавал свои работы и выставлялся во многих галереях. Показательно, что в течение многих лет Мартинес сотрудничал лишь с галереей И. Амор. Неудивительно, что тема любви и преданности стала основной в его творчестве.

Публичное молчание не означало для Мартинеса полной закрытости. Напротив, он умел дружить, с теми же Куэвасом и Сориано, а также писателями Хуаном Рульфо, Энрике Диесом Канедо, Хосе Бонифасом Нуньо, к книгам которых делал иллюстрации. Мартинес с удовольствием принимал в своей мастерской в Мехико и друзей, и гостей из разных стран, в частности, Евгения Евтушенко, в собрании которого хранится единственное, имеющееся в России, произведение художника, которое Мартинес подарил Евтушенко во время визита последнего в Мексику в 1967 году. Среди друзей Мартинеса были и знаменитые политики — Луис Эчеверриа (р. 1922) и Хосе Лопес Портильо (1920—2004), впоследствии президенты страны, с которыми он познакомился на юридическом факультете. Они одними из первых поддержали Рикардо в его стремлении стать художником. Но, несмотря на многолетнюю дружбу, из-за природной скромности, Мартинес никогда не посещал их в президентской резиденции «Лос Пинос»⁴.

Прежде чем перейти к описанию и анализу произведений художника, стоит, на наш взгляд, вспомнить слова Хосе Ортеги-и-Гассета о том, что«жизнь художника — и грамматика, и словарь, без которых нельзя правильно прочитать его творения»⁵. В свою очередь, Луис Кардоса-и-Арагон (1901—1992), известный гватемальский поэт, эссеист, искусствовед, бóльшую часть жизни проживший в Мексике, в своем эссе «Приглашение к путешествию», посвященном творчеству Мартинеса, отметил: «Художник представляет свои работы. Художник представляет свою жизнь»⁶.

В 2007 г., еще при жизни художника, вышла книга под названием «Атмосферы»⁷, посвященная творчеству Рикардо Мартинеса, в которой наряду с большим количеством репродукций, представлены статьи искусствоведов и писателей о мастере. Наряду со столь известными авторами как Луис Кардоса-и-Арагон, как аргентинский историк искусства Марта Траба (1930—1983), как уже упоминавшийся Мигель Анхель Муньос, в книге собраны статьи Октавио Барреды, Фернандо Бенитеса, Хосе Хоакина Бланко, Рубена Бонифаса Нуньо, Али Чумасеро, Алаиды Фоппы, Рикардо Гарибая, Франсиско Хинера де лос Риос, Рамона Ксирау. Я намеренно перечислила всех авторов, так как каждый из них сумел рассмотреть творчество Рикардо Мартинеса под разными углами зрения.

В свое время Л. Кардоса-и-Арагон, объясняя, почему для мексиканских художников в целом неприемлемо использование импрессионистских приемов изза особого освещения и плотности воздуха в стране, сказал: «Здесь свет превращается в скалу, а скала в стекло», и далее: «Мексиканскую традицию можно установить только посредством космического охвата пространства»⁸. И, тем не менее, свет в творчестве Мартинеса играет огромную роль. Сами названия некоторых произведений говорят об этом: «Фигура с синим цветом» (Figura con luz azul, 1979), «Человек со светом» (Hombre con luz, 1995). Но и в других работах присутствует свет, заполняющий и сами фоны — «Фигура на синем фоне», («Figura con fondo azul», 2000), «Фигура на желтом фоне» («Figura con fondo amarillo»,1993), «Женщина в реке» («Mujer en el río», 1985), с изумрудным фоном, «Женщина с водой» («Mujer con agua» 1987), с синим фоном. Порой сами фигуры («Женщина с ребенком» («Mujer con niño» 1994), «Обнаженная» («Desnudo», 1998) мерцают на нейтральных фонах словно мраморные скульптуры. Цвет и свет, столь значимые, помимо формы, компоненты в творчестве Мартинеса, связаны, как подчеркивает ряд исследователей, с темой воздуха, воды, огня. Отсюда зеленые, изумрудные, голубые, синие, красные фоны его полотен.

Темы работ художника вечны: любовь между мужчиной и женщиной, любовь матери и отца к ребенку. Несмотря на большие размеры полотен, доходящие порой до 2,5 и 3 м, творчество Мартинеса очень интимно. Как уже говорилось, в полотнах мастера доминируют обнаженные фигуры мужчин и женщин, занимающие практически все пространство холста. Художник строит композицию то по вертикали, то по горизонтали. Больше всего обнаженных женских фигур. Р. Б. Нуньо подчеркивает, что эти фигуры говорят о вечной женственности, восходящей к образу Евы⁹. Но это и символ женской красоты, отсылающий нас к образу богини любви Венеры, представление о которой у каждого народа находит свое выражение. Пожалуй, программным произведением является вертикально построенное полотно «Большая Венера» («Gran venus», 1979), в котором на красном фоне, символизирующем страсть, царит женская фигура с ярко выраженным индейским типом лица. Это — мексиканская Венера, наполненная жизненной силой. Невольно вспоминаются основное понятие философии Анри Бергсона об «Elan Vital» — «жизненном порыве» как силе, пронизывающей собой в системе представлений философа весь материальный мир и дающий ему энергию жизни, и «биоморфизм» — стиль знаменитых мастеров 1930-х годов, в частности работы Ханса Арпа (1886—1966) с их обтекаемыми формами — «облаками», как называл их сам художник. Жизненная сила, идущая от древней Мексики, пронизывает все творчество Мартинеса. Тему «Венеры» художник продолжает: в 1982 г. он создает еще бóльший по размеру триптих — «Венера I», «Венера II», «Венера III» («Tríptico de venus», каждое полотно составляет 300х200 см), в центральной части которого фигура Венеры изображена анфас, боковые фигуры, соответственно, расположены слева направо и справа налево. Персонажи картин Мартинеса не индивидуализированы, это — обобщенный образ человека, но мексиканская идентичность практически всегда подчеркнута.