Известно, что Латинская Америка — континент богатейшей традиции, отраженной в мифах, разнообразных фантастических историях, преданиях, легендах, которые сформировались как результат встречи и взаимодействия, а также сосуществования двух культур — европейской и индейской. Интересный опыт практического использования латиноамериканского фольклора в анимации имеет Мексика. В последние годы с мексиканским фольклором, в частности, успешно работает известная не только внутри страны «Студия анимации» («Anima Estudios»). Основанная в 2002 г. Фернандо де Фуэнтесем и Хосе С. Гарсиа де Летоном, она в настоящее время считается ведущей студией в Латинской Америке, создающей наиболее успешный анимационный контент. В частности, на основе латиноамериканского материала в период 2007—2018 гг. художники студии сняли серию фильмов под общим названием «Легенды», где активно используется целая линия оригинальных, типичных для фольклора Латинской Амери- ки фантастических образов. Точнее, «Легенды» — серия анимационных фильмов в подражание хоррору (фильм ужасов), созданных Рикардо Арнаисом в соавторстве с Альберто Родригесом. К успешной реализации серии имеет отношение известная американская студия «Нетфликс» («Netflix») благодаря прочным позициям которой в Интернете эти фильмы стали известны и за пределами Мексики¹.

Конкретно речь идет о пяти анимационных фильмах: «Легенда о Нахуале» («La Leyenda de la Nahuala», 2007 г.) , «Легенда о Йороне» («La Leyenda de la Llorona», 2011 г.) , «Легенда о мумиях Гуанахуато» («La Leyenda de las Momias de Guanajuato», 2014 г.) , «Легенда о Чупакабре» («La Leyenda del Chupacabras», 2016 г.) , «Легенда о Чаро Негро» («La Leyenda del Charro Negro», 2018 г.).

Мексиканская анимация — часть общемировой. Развитие анимации, как и любого другого вида искусства, должно базироваться не только на ее сходстве с мультипликацией других стран, но и на особенностях национальной традиции. Специфика может проявиться через изобразительную стилистику, композицию кадра, показ движения, музыкальное оформление и др. технические элементы создания мультипликации и, конечно, через тематику, сюжет. В каждой традиционной культуре это может быть по-своему: использование поэтичности, метафоричности, художественных стилей и особенностей образов, по которым можно представить национальное своеобразие анимации той или иной страны². Это все касается и Мексики. Не углубляясь в историю развития мексиканской мультипликации (поскольку это не является нашей задачей), сосредоточимся только на заявленной теме — фантастические персонажи как возможная альтернатива голливудским «ужастикам».

В образе Нахуалы отражены языческие верования, о чем свидетельствует ее имя (нахуаль — общее название духов на языке науатль в доиспанской Мексике). В мультфильме ей противостоят противоположные по природе положительные персонажи, среди которых христианский монах брат Гоффредо. Чтобы победить Нахуалу, он пожертвовал собой, став призраком. Гоффредо вручил Лео свой крест, поручив сражаться с монстрами и злобными призраками. Это также Дон Андрес Артасанчес, или просто Дон Андрес — призрак рыцаря, в котором отражены все стереотипы, связанные с образом Дон Кихота. Дон Андрес — это призрак старого средневекового рыцаря, прибывший, согласно сюжету, из Испании в г. Пуэблу вместе с доспехами, которые доставили из Испании в качестве украшения интерьера домашней библиотеки. В первый раз Дон Андрес появляется перед Лео, когда тот приходит в библиотеку и сильно пугает мальчика.

Дон Андрес — интересный пример включения образа из европейской культуры. Призрак Дон Андрес в сериалах старается показать себя героем, хотя на самом деле как комедийный персонаж он трусоват. Он один из важных героев в целом ряде сериалов из группы «Легенды». Кроме «Легенды о Нахуале» это также «Легенда о Йороне», «Легенда о мумиях Гуанахуато» и «Легенда о Чарро Негро».

Забавным является призрак Теодоры (одна из двух девушек, захваченных Нахуалой). Он представляет собой энергичную девушку с чертами всезнайки, которая изображается модницей, болтушкой и даже любительницей социальных сетей. Колорит фильму придают и другие необычные персонажи-призраки. Понятно, не зная историю Мексики, своеобразие менталитета мексиканцев, понять эти образы невозможно. Среди них — так называемый Алебрихе, а также традиционные мексиканские «сахарные черепа» (calaveritas), являющиеся самостоятельными персонажами и др.

По сюжетам сериалов Алебрихе — лучший друг упомянутого выше Дона Андреса. Это имя собственное, восходящее к общему наименованию ярко раскрашенных мексиканских игрушек, представляющих фантастических зверей, называемых алебрихе. Как игрушку, алебрихе впервые стали делать в Мексике в 1936 г. Их создателем является Педро Линарес Лопес — мастер, специализировавшийся на изготовлении фигур из папье-маше для детских праздников — пиньят, а также «иуд» для сжигания, карнавальных масок и т.п. Согласно официальной версии истории появления игрушек алебрихе в тот год П.Ли-нарес Лопес заболел лихорадкой и его преследовали галлюцинации в виде фантастических пейзажей, населенных причудливыми животными с рогами, хвостами, крыльями и клыками; при этом больному слышались странные возгласы, крики «алебрихе!». Когда П.Линарес Лопес выздоровел, то стал делать фигурки этих фантастических зверей. Владелец одной из галерей заметил работы мастера и привлек к ним внимание Диего Риверы и Фриды Кало, которые стали оплачивать работы П.Линареса Лопеса (илл. 2)*. Тем не менее к 1950-м годам традиция Практически исчезла. Но в 1975 г. вышел документальный фильма о П.Линаресе Лопесе, и алебрихе вновь стали популярными. За два года до смерти, в 1990 г., художник даже получил Национальную научную и художественную премию за достижения в области развития популярного и традиционного искусства. 

Следующий анимационный фильм из этой серии, связанный с предыдущим, интересен с точки зрения использования фольклорных образов и присутствия элементов фильма-хоррора, «Легенда о Йороне». Согласно сюжету жителям г. Сочимилько, расположен-ного недалеко от г. Мехико, являлся призрак женщины, получившей в народе имя Йорона («Плачущая», «Рыдающая», «Стенающая»). Впервые упоминание о плачущей женщине (как одно из предзнаменований конца мира согласно ацтекской эсхатологии) отмечено у знаменитого мексиканского историка XVI в. Б.Саагуна³. В основу образа этой героини мультфильма были положены три варианта истории, предания, легенды. Согласно первому, в далеком прошлом индеанка в порыве безумия и ревности утопила своих детей, рожденных от испанца (он предал ее, женившись на испанке), и осознав ужас случившегося, утопилась. В другом варианте легенды отец-испанец, играя с детьми у реки, не уследил за ними, и они утонули. Мать-индеанка пришла в отчаянье от случившегося и утопилась. В виде призрака, проклинающего нерадивого отца, женщина стала его преследовать. В конце концов он покончил с собой на берегу реки, а его тело растерзали дикие звери и птицы. Наконец, на развитие линии сюжета повлияла известная реальная история индеанки Малинче, которая была наложницей Эрнана Кортеса. Она родила ему сына, затем он выдал ее замуж за испанца. Соединившись, все три истории и образовали тот сценарий, который отражен в легенде и в мультипликационном фильме.

Как указывалось, душа женщины-матери не обрела покой, и с тех пор жители г. Сочимилько ночами могли слышать душераздирающие крики призрака женщины, разыскивающей своих детей. Она ошибочно принимает чужих детей за своих и пытается их увести. Герои сериала, знакомые по предыдущим фильмам, не только освободили похищенных детей, но и помогли призраку и душам ее собственных детей обрести вечный покой*.

Популярный персонаж мексиканского фольклора Йорона из «Легенды о Йороне» в той или иной форме бытует на территории почти всех стран Латинской Америки. Но образ Йороны значительно трансформировался. Это касается в первую очередь образа реальной исторической личности — Малинче. Период после 1821 г. стал переломным моментом в восприятии Малинче как женщины-индеанки. Поначалу, индейские националисты счита- ли ее и других женщин, вступавших в связь с испанскими завоевателями, предателями родины и награждали их массой оскорбительных эпитетов. Но в годы борьбы за независимость варианты легенд, включая те, что связаны с судьбой самой Малинче, своеобразно трансформировалась в народном сознании. Теперь вся вина ложилась на отца-испанца, а женщины-индеанки изображаются как жертвы насилия. Мексиканцы стали считать, что после оплакивания детей, а также убив себя, индеанки заслужили прощение людей и Мексики. Кроме того, Йорона стала обобщенным образом любой индейской женщины, которая отомстила за своих детей. Именно поэтому в конце мультфильма Йорона как призрак из мира темных сил переходит в мир вечного покоя.

Исследователям культуры Мексики также хорошо известно, что в профессиональном изобразительном искусстве и народном декоративно-прикладном творчестве этот персонаж известен как «Калавера/Катрина», «Череп Катрины» или просто «Катрина», где, как известно, калавера означает «череп», а «катрина» — форма женского рода слова «франт». В этом образе отразились как своеобразное представление о смерти, так и особенности художественной традиции Мексики. Как только не использовался, трансформируясь, образ «Калаверы/Катрины», изначально появившийся на основе известной гравюры мексиканского художника Хосе Гуадалупе Посады 1913 г. Она изображала скелет в одежде «франта» («катрина»). Фигурка, изображенная в украшенной цветами шляпе, модной в начале XX в., по замыслу автора призвана показать, что богатые и модные так же смертны, как и все остальные*. После периода популярности во времена Х.Гуадалупе Посады с его смертью образ был на некоторое время забыт. Однако благодаря деятельности французского художника и историка Жана Шарло вскоре после Мексиканской революции образ Калаверы/Катрины вновь стал использоваться. Это изображение как продолжение и дополнение образа Йороны со временем стало символом всего мексиканского изобразительного искусства. И ныне Калаверы/Катрины часто встречаются в художественных композициях. Черепа в самых забавных ситуациях появляются на алтарях, устраиваемые на День мертвых (1-2 ноября). Юмористические изображения фигурок современников, сделанных в виде скелетов, часто сопровождаются стихами также юмористического содержания. 

Наконец, пятый фильм под названием «Легенда о Чарро Негро»2018 г. является последним по времени, где действуют знакомые персонажи, начиная с Лео Сан-Хуана. В мультфильме также есть ссылки на сюжетные линии предыдущих четырех частей (серий). Чарро (в значении «всадник») — это лихой наездник вроде ковбоя, а в эпоху борьбы за независимость, о которой и идет речь в мультфильме, фигура легендарная, поскольку так обычно называли самих героев революции. Чарро является носителем описанных черт, но встреча с ним, как призраком и поэтому связанным с темными силами, грозит и большой бедой. Согласно фольклорным сюжетам обычно призрак появляется перед путниками и выдвигает условие, в соответствии с которым они могут проявить как лучшие, так и худшие черты (например, щедрость и жадность соответственно). Правда, призрак исчезает с рассветом или оказавшись возле храма. Как бы то ни было, в мультфильме герои выходят победителями в противостоянии с темной половиной Чарро Негро — Черного Чарро (илл. 7).

Наконец, последний из указанных персонажей Черный Чарро в самом общем смысле восходит к образу Черного рыцаря, берущего начало в европейской средневековой традиции в связи с циклом повествований о короле Артуре. Вместе с испанцами, видоизменившись, его образ перекочевал и в мексиканский фольклор, являя собой пример следов европейской традиции в местном фольклоре*.

«Прах к праху» — скорбная и одновременно необычайно гуманистическая, добрая мультипликационная миниатюра. Тематика мультфильма выходит за рамки отражения чисто мексиканского мировоззрения, поскольку представляет собой чрезвычайно философский по содержанию анимационный фильм о неизбежности смерти и формировании отношения к ней любого человека*. Хотя автор сценария и режиссер Р. Кастильо является аниматором-самоучкой, его короткометражка сделана мастерски, с использованием глиняной лепки, что отмечают специалисты. Они также считают, что художник достоин самых высоких наград за мультфильм, но как часто бывает, оказался несправедливо обойден вниманием. Более того, оказывается, что Р. Кастильо ранее создал мультфильм под названием «Без опоры», 1998 г. («Sin sostén / No Support» 1998). Он может рассматриваться как приквел к событиям предыдущего мультфильма «Прах к праху». В очень органичной форме, так же без слов, в короткометражном фильме с помощью мультипликации показана случайная и нелепая смерть героя ленты «Прах к праху» 2001 г. Он погибает неожиданно, опершись на ветхие перила балкона**. Такая жутковатая и неожиданная развязка делает оба фильма образцами фильма-хоррора в мультипликации: есть атмосфера жути, но нет рек крови, как в фильмах А. Хичкока (что, кстати, и сделало его классиком жанра). ___________ Буквальный перевод названия с испанского /английского «К костям» — «Hasta Los Huesos» / «Down to The Bone» будет не вполне правильным, поэтому здесь предложен литературный вариант — «Прах к праху». ** Отсюда и предложенный перевод на русский язык названия короткометражки «Sin sostén / No Support» — «Без опоры», «Без ограды». Кто оспорит, что таким ужасающе несправедливым и непредвиденным может быть конец жизни?

Тематика мексиканских мультфильмов, связанная с Днем мертвых, по-своему оказалась интересной и североамериканским мультипликаторам. С учетом бόльших финансовых возможностей к ней обратились в студии «XX век Фокс» (США). Речь идет о «Книге жизни» («The Book of Life», 2014) режиссера Хорхе Гутьерреса и продюсера Гильермо дель Торо. В этом красочном фильме, созданном с размахом и огромным опытом, насе- ленном монстрами, привидениями и тому подобными персонажами, переплетены древние верования и современная форма подачи. В затейливом сюжете группу детей, посещающую музей, в качестве гида сопровождают девушка и смотритель. Девушка в конце концов оказалась Катриной/Калаверой, а смотритель — духом смерти по имени Шибальбá*. Катрина, которая в мультфильме также связана с миром мертвых, правит Страной незабытых, а Шибальба, напротив, Страной забытых. В хитросплетениях мультфильма, наиболее интересно представлены именно их образы, хотя здесь есть множество других персонажей.

Американцы выпустили еще один заметный мультфильм, вдохновленный Днем мертвых. Речь идет об анимационной ленте киностудий Дисней и Пиксар под названием «Коко» («Coco», 2017), режиссеры Ли Анкрич, Эдриан Молина. Согласно сюжету 12-летний Мигель живет в мексиканской деревушке в семье потомственных сапожников, но тайно мечтает стать музыкантом. Мигель чувствовал, что между ним и ныне покойным его любимым певцом по имени Эрнесто де ла Крус существует некая связь. Чтобы осуществить свою мечту, мальчик отправляется к своему кумиру в Страну мертвых, где встречает души своих предков, в том числе бабушки Коко. Мигель знакомится там с духом-трикстером по имени Гектор (в облике скелета), который становится его проводником в поиске де ла Круса. В прихотливом по сюжету фильме «Коко», как и в упомянутом выше короткометражном анимационном фильме «Прах к праху», звучит знаменитая баллада «Плачущая» («Йорона»).

Западный (инокультурный) зритель увидит в представленных фильмах традиционные «ужастики», а носители мексиканской культуры примут их со всей полнотой содержания, спецификой «биографий» героев. Это касается очень специальных смыслов, связанных, прежде всего, с черепами, образом смерти в виде скелета и др. Примечательно, что в Мексике активно используются эти темы в детским шоу, где привычными являются персонажи в масках черепов, Катрина/Калавера в виде скелета и др.*

Словом, содержание и идеи фильмов представлены таким образом, что соответствуют мировосприятию мексиканцев, выросших, воспитанных в собственной традиции – исторической, этнической, художественной. Эта линия развития национально и исторически окрашенных тем в настоящее время активно выходит на общий латиноамериканский уровень. Об этом свидетельствует, в частности, развитие фестивального движения. Так, в Буэнос-Айресе с 2007 г. проходит один из самых значимых в Латинской Америке фестивалей и кинорынков под названием «Южное Окно», который свидетельствует о растущей анимационной культуре региона⁴. В настоящее время большинство латиноамериканских стран — Аргентина, Перу, Колумбия, Эквадор, Чили, Мексика, Бразилия — достигли больших успехов в развитии анимации на основе национальной тематики. Критики выделяют достижения за последние несколько лет в чилийской, перуанской и эквадорской анимации⁵. На фестивале в Буэнос-Айресе в 2017 г. была отмечена и анимация Колумбии. Этот аргентинский кинофестиваль сотрудничает с аналогичным киносмотром в Каннах. За последние несколько лет латиноамериканская анимация стала также постоянным участником фестиваля в Анси⁶.

В настоящее время в Центральной и Южной Америке разрабатывается или производится около 100 полнометражных анимационных фильмов. Большинство мультфильмов создается в скромных студиях, но с большим энтузиазмом и творческим потенциалом. Главным препятствием для многих подобных проектов являются финансовые проблемы, преодолеть которые авторы стараются через совместное производство. Значимым центром таких объединенных усилий является Бразилия⁷. Авторы латиноамериканских анимационных фильмов и их продюсеры стараются координировать усилия для продвижения анимационных проектов, для создания перспективного продукта коммерческими студиями, а также укрепления связей со студиями США. При этом художники-аниматоры, продюсеры ищут баланс между местным материалом и темами общегуманитарного характера, используя при этом универсальный язык киноискусства и кинопроизводства. Многие мультипликаторы латиноамериканских студий осознают, что производство фильмов, которые выглядят как плохие копии американских, едва ли является стоящим делом⁸.